Новый взгляд на события вековой давности
Одним из особенных событий в истории нашего народа является национально-освободительное восстание 1916 года, которому в этом году исполняется 100 лет. Оно золотыми буквами вписано в историю Казахстана, однако, к сожалению, окончилось трагедией и было оплачено кровью наших соотечественников. На всемирном курултае казахов Елбасы Нурсултан Назарбаев подчеркнул, что российский колониализм если не превзошел, то ничем не уступил колониализму других государств. Бескрайние степи перешли в собственность империи. Религия растоптана, язык выдавлен из жизни общества, культура попала в критическое положение, а нация оказалась обез-доленной и беспомощной. Это не могло не задеть чести и достоинства народа, не могло не спровоцировать возмущение мужей («Ақкөз батыр», Алматы: Қазақпарат, 2001, стр. 3). Указ русского царя от 25 июня 1916 года о привлечении жителей Казахского края, Центральной Азии и Сибири в возрасте от 19 до 43 лет к тыловым работам стал как гром средь ясного дня. Люди всполошились, то там, то тут начались волнения. Однако обширность территории, плохая связь препятствовали объ-единению всех восставших сил, не позволяли действовать сообща. Поэтому в разных местах размах и эффективность восстания были разными. Президент Республики Казахстан в вышеприведенной исторической речи говорил, что самые крупные народные восстания возглавили батыры Сырым Датулы, Исатай Тайманулы, Махамбет Отемисулы, Кенесары Касымулы, Амангельды и Бекболат, Аккоз. Народ до сих пор воспевает беспримерное мужество батыров, которые с саблями вышли против вооруженных артиллерией войск, с трепетом вспоминает их имена. И будет помнить всегда... Неспроста Глава государства причислил к самым крупным восстание, которое произошло на Аулиеатинской земле, в Меркенском регионе, а его предводителя Аккоза Косанулы назвал в одном ряду с известными казахскими батырами. Например, Турар Рыскулов в статье «Восстание 1916 года» пишет: «Восстание в Аулиеатинском уезде, в особенности в Меркенском районе, было более сильным, чем в других местах. Из Аулиеатинского уезда намечалось привлечь к черновым работам 22 тысячи 675 человек. До конца августа было призвано свыше трех тысяч человек» (Там же, стр. 11). В связи с этим следует обратить внимание на следующие факты. В начале названной статьи говорится о том, что генерал-губернатор распространил в Туркестанском крае указ, которым предписывалось из Сырдарьинской области призвать 60 тысяч человек, из Самаркандской области - 32 тысячи 407, Ферганской области - 13 тысяч 830 человек. Невооруженным глазом видно, что Самарканду и Фергане сделано послаб-ление как хлопкосеющим регионам. Как следствие, основная нагрузка выпала на долю казахских аулов. И то, что здесь происходили многочисленные восстания, нужно воспринимать как правомерное явление. По поводу количества казахов, призываемых на черновую работу, исследователь Мухамедрахым Жармухамедулы пишет следующее: «По утвержденному генерал-губернатором Туркестанского края расчету был издан приказ о мобилизации из 43 волостей Аулиеатинского уезда 13 тысяч 104 человек. Но после протестов казахов это число перевалило за 22 тысячи» (Там же, стр. 60). Следовательно, генерал-губернатор Туркестанского края Мадритов и генерал-адъютант Куропаткин творили, что вздумается. Бесчеловечные действия начальника Аулиеатинского уезда Н. С. Кастальского и меркенского пристава Лундина по беспрекословному выполнению приказа еще больше осложнили ситуацию. В конце концов все это привело к массовому недовольству населения деяниями царского правительства и усилило сопротивление. Возмущенные люди стали добровольно вливаться в отряды сопротивления, возглавляемые лучшими сынами Родины. Кровожадные генерал-губернаторы на своевольных казахов натравили не только солдат, но и русских крестьян. Жетысуский генерал-губернатор Фольбаум подписал приказ, который гласил: «Доведите до сведения всех солдат и крестьян: есть только один путь остановить смуту и привести в чувства бунтарей. Для этого следует несколько мятежных волостей сравнять с землей и уничтожить сотни человек. Это должно стать уроком для остальных». О том, как исполнялся данный приказ, писал Кабылбек Сарымолдаев. В его воспоминаниях есть примеры о том, что крестьяне-переселенцы полностью истребили людей рода Санырак, не пожалев ни стариков, ни женщин, ни детей (Там же, стр. 101). Вот каким было истинное лицо чиновников, которым доверялось решать судьбы края и области. На такие неблаговидные дела их подталкивали из центра, из министерства внутренних дел. «Для ускорения рассмотрения дел в отношении бунтарей временно организовать военные суды с особыми полномочиями. Ускорить передачу в суды дела ответственных людей. Установить порядок срочного отправления суда, не дожидаясь результатов расследования. Если в крае будет объявлено военное положение, комплектовать составы специальных судов только из числа офицеров...», - написано в одном из его приказов (Центральный государственный архив Республики Казахстан, фонд 146, 1-ый список). Если восставших будут судить военные офицеры, то в чем разница между войной и судом? Разве это не является преступлением, на которое пошла колонизаторская Россия, и не в войне с другим государством, не с заклятым врагом, а у себя в стране?! Исстрадавшаяся казахская степь многократно становилась свидетельницей такого неправедного суда. В вышеназванном фонде есть свидетельства, в которых рассказывается о мерах по жестокому подавлению восстания в Туркестанском крае. Например, там написано, что «на первое февраля 1917 года 347 человек приговорены к расстрелу, 168 - к каторжным работам, 129 - к различным срокам тюремного заключения». Следствием таких жесточайших мер в отношении восставших стало то, что преследуемые органами царского правительства 300 тысяч жетысуских казахов и кыргызов были вынуждены бежать в Китай (ЦГА РК, фонд 146ҚР ОММ, 146 қор, 1-ый список). Говоря о составе восставших в Меркенском районе Аулиеатинского уезда, необходимо подчеркнуть, там были представители всех социальных слоев населения: и баи, и бии, и волостные, и старшины. Это говорит о национально-освободительном характере восстания. К сожалению, в советское время оно показывалось в искаженном виде. В сознание населения вдалбливалась пропагандистская утка о том, что это политическое явление было противостоянием бедняков и баев. Если мы сейчас открыто не скажем о том, что многие воспоминания и произведения о тех событиях написаны в угоду советской пропаганде, это будет несправедливостью по отношению к памяти батыров, проливавших кровь за народ и землю. Например, Аккоз Косанов был волостным управителем. Его заместитель Досмайыл Сыргабаев работал старшиной аула № 9. Меркенский пристав в рапорте начальнику Аулиеатинского уезда 9 сентября 1916 года докладывал: «Из моей волости Аккоз Косанов (раньше был волостным), Досмайыл Сыргабаев (аульный старшина), Иманалы Медеуов (волостной), Конысбай Акмырзаев, Кыргызбай Тилеуов, Жетписбай Багысов, Тузакбай Шындалин (народный судья), Суттибай, Асылбек Дузенов, Кожаберген Беделов, Арманбай Беков, Кокиш Жакеев, Абил Оразбаков, Нусипбай Шанбатшаев (аульный старшина), Бекбадшаев, Шолпанкул Акманбетов, Тургынбай Акманбетов, Аттыбек Орманбетов, Шары Конгыбаев, Сулеймен Жылысбеков, Абдолла Казахов, Мырзабай Куттыбеков, Дауренбек Абдуллаев, Карибай Данишев, Каримбай Нуртыбаев, Казанбай, Сауранбай Жайылганов, Тилеш Атекесов, Кесикбай, Копузак Онбаев, Жантай Малдыбаев (аульный старшина), Сарсенкул Онгарбаев (аульный старшина), Турысбек Абдуллаев, Жантурсын Иманбаев, Асылбек Дуанаев, Биназар, Кыдырбай, Кашкымбай...» и так далее. И указывал, что 38 человек руководили восстанием (Там же, стр. 86), но в другом случае называл имена 62 человек (Там же, стр. 263). Как видим, в рапорте военного времени называются имена предводителей восстания с перечислением занимаемых ими должностей: народные судьи, волостные управители и много аульных старшин. Это свидетельствует о том, что только из одной волости столько чиновников поднялись на борьбу за интересы народа. Понятно, что они были богатыми и зажиточными людьми. Следовательно, восстание 1916 года никак не было вызвано трениями между бедняками и богачами. Поэтому данный вопрос необходимо рассматривать с учетом новых свидетельств, которые опровергают точку зрения советских идеологов. Иса Дакебаев в поэме «Бекболат» пишет о том, что герой произведения Бекболат выступил войной против режима, потому что хотел расправиться с белым царем. В принципе, таким был мотив всех казахских батыров, которые подняли народ против политики царского правительства в отношении инородцев, как тогда называли жителей окраин Российской империи. Меркенский пристав Лундин в рапорте писал: «Ваше высочество, прошу разрешить освобождать с 29 августа (восстание было в самом разгаре) от занимаемых должностей вышеперечисленных аульных старшин и их кандидатов. В связи с ложными рапортами, написанными на мое имя правлениями Аспаринской и Корагатинской волостей... Если говорить о председателе правления Корагатинской волости Ибаке Тургымбаеве, прошу Вас освободить его от занимаемой должности. Потому что он, несмотря на мои полномочия, не выполняет моих приказов... не предоставляет конкретных сведений о возможных и произошедших событиях» (Там же, стр. 86). Это еще раз свидетельствует о том, что обладавшие властными полномочиями аульные старшины и волостные управители стали на сторону восставшего народа. «Предводитель восстания Аккоз Косанов (волостной аула Корагаты № 8) считает себя ханом», - утверждает Лундин. - По имеющимся у меня сведениям, он в августе побывал в Пишпеке. Безусловно, там он получил наставления о том, как проводить агитационно-пропагандистскую работу среди населения, как руководить людьми во время беспорядков, а также другие рекомендации. При обыске у убитых бунтарей найдены патроны от трехлинейной винтовки. Это свидетельствует, что они имели связя с движением в Жетысу. В последнее время к ним примыкает много жителей Шуского края. Следует принять безотлагательные меры, чтобы пресечь эти явления, уничтожить восстание в зародыше. Потому что число восставших растет изо дня в день, а масштабы движения увеличиваются» (Там же, стр. 87). Мы специально так детально рассматриваем рапорт прослывшего среди народа «слепым приставом» Лундина. Дело в том, что это есть конкретный исторический документ. Ведь пристав письменно сообщал своему начальству сведения о событиях, которые происходили на тот момент в районе. Бывший в свое время председателем Аулиеатинского исполнительного комитета Кабылбек Сарымолдаев в воспоминаниях «Что осталось в памяти о восстании казахов в Мерке в 1916 году» писал: «До 17 - 25 августа полным ходом шла подготовка к восстанию. Была налажена связь с жетысусцами. Молва о том, что восставшие взяли город Алматы, подлила масла в огонь войны. Поэтому восстание в Мерке началось преждевременно, не дожидаясь окончания подготовительных работ... Многие из тех, кто руководил людьми, возглавили это восстание... Русские крестьяне возмущались: «Наши сыновья погибают на фронте, защищая Родину, а казахи и кыргызы сидят дома». И начали отбирать у них пашни и пастбища. Это явилось одной из причин восстания» (Там же, стр. 98 - 100). В одном из документальных произведений Кадирбека Аманкелдиева приводятся слова одного из организаторов восстания Иманалы Медеуова: «Я - человек, лишившийся земли, где родился, - Жылыбулака. На землю моих предков привезли и поселили русских и тут же переименовали в Козмонке. Ты вначале вот что скажи, Аккоз батыр, вернешь ли ты мне мои земли?» (Там же, стр. 243). Это подтверждает вывод Кабылбека о том, что русские крестьяне начали отбирать у казахов пашни и пастбища, а их самих сгоняли с родных мест. Так кто же такой Аккоз Косанов, возглавивший восстание в Меркенском регионе? Кто входил в его окружение? Аккоза в разных источниках называют по-разному, то говорят, что он хан, то батыр, то предводитель восстания, то организатор восстания. В принципе, все эти титулы верны. Подтверждение этому мы находим во многих сохранившихся архивных документах, различных сказаниях и эпосах. В архиве есть свидетельства о том, что Аккоза подняли на белой кошме и провозгласили ханом. При этом говорится, что четыре угла кошмы держали 90-летний Сатылган би от Ескара из Кулана, Рустембек, приехавший от рода Аша, Карабала от Торе и кыргыз Атасакал. Но с другой стороны, известно, что в то время эпоха ханской власти ушла в небытие, а казахский народ оказался под колониальным гнетом. «Аккоз, хотя и был избран руководителем восстания, но ханом себя не объявлял», - утверждал академик Гайрат Сапаргалиев (стр. 31). Тем не менее войну против русских колонизаторов должен был возглавить один человек. Кабылбек Сарымолдаев писал: «Аккоз Косанулы, выходец из рода Коралас в Корагатинской волости, прежде работал волостным, его имя было широко известно среди казахов» (Там же, стр 99). А в книге «Қазақ батырлары» («Казахские батыры») указано: «Аккоз Косанулы - батыр, вышедший из рода Ботпай племени Дулат старшего жуза. Выходец из рода Бузау, он руководил восстанием населения семи волостей из Мерке и Кулана» (Астана, Фолиант, 2008, стр. 15). Академик Национальной академии наук Манаш Кабашулы Козыбаев, опираясь на исследования академика Гайрата Сапаргалиева, конкретно определил место Аккоза в истории. «Видный исследователь, член АН РК, правовед Г. Сапаргалиев в своей монографии «Карательная политика царизма в Казахстане» (А., 1966) разбирает «Дело об Аккозе Косанове и других». Перед нами встает образ мудреца, отважившегося возглавить пятитысячную армию повстанцев. Как видно из архивных источников, а также воспоминаний современников, лидер восстания Аккоз Косанов был колоритной личностью. 67-летний Аккоз в свое время был волостным Корагатинской волости. Его лично знали как честного, смелого и мудрого аксакала казахи Меркенской, Кумарыкской, Макпалской, Шунгерской, Корагатинской волостей Меркенского уезда (Сыр-Дарьинской области), образованного в 1893 году. В состав уезда входили кыргызы Жайылской, Талканской, Карабалтинской волостей. На съезде восставших в местности Ойтал, в 20 - 25 верстах от села Мерке, Аккоз единогласно провозглашен предводителем. Г. Сапаргалиев доказал, что «восстание, как показывают архивные материалы, было направлено против колониального гнета, против аграрной политики царизма». ... Аккоз нашел в себе силы взять всю ответственность за организацию восстания на себя, оградив тем самым многих соратников. Род Бузау, состоявший из свыше 100 семей, в 1916 - 1919 годах потерял две третьих людей» (Там же, стр 24 - 25). Также имеются расхождения в свидетельствах относительно возраста батыра Аккоза и времени его смерти. Известный ученый Темирбек Кожакеев в документальной повести «Үркіншілік» («Разорение») указал: «Он отстал от каравана жизни в 1917 году в возрасте шестидесяти лет на родной земле» (стр. 76). А в книге «Қазақ батырлары» написано, что Аккоз батыр родился в 1859 году, а скончался в 1921 году в возрасте 62 лет (Астана, Фолиант, 2008, стр.15). По-моему, во второй книге приведены более верные сведения. Потому что в этом труде авторы опирались на Казахскую Национальную Энциклопедию (1998, 1 т.). Также вызывает сомнения вывод академика М. Козыбаева, высказанный им в статье «Иссыккульско-Чуйский очаг национально-освободительного движения 1916 года». Там есть такие строки: «Лидер восстания 67-летний Аккоз». Следовательно, если энциклопедические данные ближе к истине, то в 1916 году, когда Аккоз Косанов возглавил восстание, ему было не 67, а 57 лет. Разнятся сведения и по количеству восставших. В вышеназванной статье академика Г. Сапаргалиева говорится: «...во главе 5-тысячной армии повстанцев». В архивных документах фигурирует цифра три тысячи, а в одном месте говорится о четырех тысячах повстанцах. Кабылбек Сарымолдаев в вышеназванных воспоминаниях пишет, что повстанцев было примерно десять тысяч («Қызыл Қазақстан», № 5 - 18, стр. 166 - 172). Наверное, сейчас уже никто в точности не определит, сколько человек приняло участие в восстании. Но предположительно можно вычислить. Восстанием было охвачено четыре участка уезда (Меркенский, Шуский, Асинский и Таулы (Горный), значит, есть основания утверждать, что в нем приняло участие около десяти тысяч человек. Эту версию подтверждает институт истории и этнологии имени Ш. Уалиханова Министерства образования и науки Республики Казахстан в книге «Аккоз батыр» (Алматы, 2001). Если опираться на научные статьи, архивные свидетельства и воспоминания, собранные в данной книге, то можно сделать вывод о том, что число руководимых Аккозом Косановым повстанцев было не меньше десяти тысяч. А сколько патриотов окружало Аккоз батыра! Это были настоящие воины, возглавлявшие десятины и сотни, бесстрашные батыры, как Шынбатша, который один выходил против врага, верные друзья и товарищи по оружию старшина Досмайыл Сыргабаев, волостной Иманалы Медеуов, потомок Аккоза, уважаемый всеми акын Мырзабай, ступивший на судейскую стезю Биназар. Долг сегодняшнего поколения - найти свидетельства об их подвигах и по достоинству оценить их патриотический порыв. Следует особо выделить поэму меркенского поэта Алтая Суиншалина «Калаба». Оказалось, что этот дастан часто исполнялся во время восстания. В 1927 году его на бумагу нанес Р. Кулбаев. А в честь 20-летия восстания, то есть в 1936 году, был выпущен сборник «Шестнадцатый год», в котором опубликован рассказ-воспоминание Рахымбая Кулбаева «Қанды күн» («Кровавый день») (стр. 36). Киялбай Сугирулы - участник нацио-нально-освободительного восстания 1916 года. К 20-летию народного восстания он подробно изложил все события, свидетелем и участником которых был сам. В частности, он описал, как батыр Аккоз и его помощники обсуждали предстоящие боевые действия. В дастане называются имена Иманалы, Туржана, Досмайыла, Калкамбая, Аршынбая и других предводителей восстания. Однако до сих пор полностью не раскрыто их место в восстании, их руководящая деятельность. Например, в дастане Киялбая несколько раз упоминается имя выходца из села Ойтал Иманалы Медеуова. Действительно, таких активных участников восстания, как волостной Иманалы, было много. Мустафа Шокай писал: «...восстание 16-го года есть своего рода алфавит Туркестанского национального восстания и, если брать в целом, было направлено против русификации, против России... Между национальным пролетариатом Туркестана и русским пролетариатом не было никакой дружеской близости» (Там же, стр. 88). Эти его слова можно смело отнести и к положению в Аулиеате. Потому что Меркенское восстание является неотъемлемой частью национально-освободительного восстания 1916 года на казахской земле. Все еще требуется дать достойную оценку героической борьбе меркенских казахов, которые выступили против указа царского правительства и организовали народное восстание. В этом вопросе очень ценен взгляд известного историка, академика М. К. Козыбаева. В частности, он писал: «Имена Аккоза Косанова, Досмайыла Сыргабаева и других лидеров восстания казахов Чуйской долины стоят наравне с именами таких чудо-героев национально-освободительного движения, как Абдугафар Джанбосынов, Амангельды Иманов, Кейки батыр, Бекболат Ашекеев, Жаменке, Саурык батыр. Их имена будут помнить благодарные потомки» (Там же, стр, 90). Это восстание взрастило новых политических лидеров. В частности, благодаря глубокому политическому мировоззрению и организаторским способностям Турар Рыскулов завоевал доверие повстанцев и стал политическим руководителем. Он привнес в национально-освободительное движение, возглавляемое Аккозом Косанулы, элементы организованности, давал политическое направление. Из-за таких действий Рыскулов попал в поле зрения царских чиновников и оказался под домашним арестом. Но ввиду того, что у них на руках не было конкретных улик, они были вынуждены освободить его с условием ограничения занятием политической деятельностью. К этому времени карательная армия русского царя уже разбила повстанцев, уничтожила их лидеров, и обездоленные казахи были вынуждены бежать с родных мест и рассеяться по степи. Аккоз Косанулы тоже был арестован и помещен в Аулиеатинскую тюрьму. В разных источниках говорится о разном количестве повстанцев, оказавшихся в тюрьмах. Например, Темирбек Кожакеулы в статье в газете «Лениншіл жас» утверждает, что было арестовано 600 человек (1960, октябрь - декабрь). А Гайрат Сапаргалиев в исследовательской статье «Дело об Аккозе Косанове и других», ссылаясь на достоверные документы, сообщает: «...всего по действиям повстанцев, руководимых Аккозом, было возбуждено 26 уголовных дел» (Там же, стр. 31). В других источниках сообщается о 30 заключенных. На самом деле не то что в Меркенской, даже в Аулиеатинской тюрьме в то время не было возможности содержать 600 человек. Поэтому считаем, что данные академика Сапаргалиева верны. К тому же количество руководителей восстания было примерно таковым. Как мы знаем из истории, мнения казахской интеллигенции по отношению к июньскому 1916 года указу и идее восстания разделились. Социалисты левого уклона выступали сторонниками ра-дикальных мер. Основные представители - Турар Рыскулов, Токаш Бокин, Алиби Жангильдин, Жанабай Ниязбеков, Сейткали Мендешов, Аубакир Жунисов и другие - призывали народ к вооруженному сопротивлению. И сами находились в центре этой борьбы. А либералы, возглавляемые частью казахской интеллигенции, сгруппировавшейся вокруг газеты «Қазақ», в том числе Алихан Бокейхан, Ахмет Байтурсынулы, Миржакып Дулатулы, призывали народ подчиниться царскому указу. Позже такая позиция стала «основным доказательством» для их обвинения советскими деятелями в отстаивании интересов правящей феодально-байской верхушки. Но на самом деле мы знаем, что в советское время не было возможности раскрыть истинные мотивы их поступка. Поэтому когда обсуждается восстание 1916 года, нашим гражданским долгом должна стать защита деятелей Алаша от односторонних обвинений. Ведь эта группа казахской интеллигенции обсудила несколько объективных моментов, прежде чем агитировать народ подчиниться указу о призыве казахов на тыловые работы. Во-первых, деятели Алаша думали о том, как в такое неспокойное время уберечь народ от смуты. Во-вторых, они понимали, что практически безоружные казахи не смогут оказать сопротивления хорошо вооруженной царской армии. И опасались, что народ может стать жертвой войны. В-третьих, они верили в то, что если Россия победит в Первой мировой войне, то и положение казахов улучшится, и появится возможность для создания национальной автономии. Поэтому лидеры Алаша, поставившие во главу своей политики вопрос обеспечения безопасности народа, предложили пойти на компромисс с империей, не обострять вопрос о призыве людей на тыловые работы и целенаправленно вести подготовительные работы для будущего нации. Кровавое побоище, имевшее место во время восстания, убийство сотен тысяч людей доказывает, что опасения лидеров Алаша были небеспочвенны. Об этом Миржакып Дулатулы в 1926 году в статье «1916 жыл», посвященной десятилетию восстания и опубликованной в газете «Еңбекші қазақ», писал: «Невиданная великая беда пришла в наш край. Как надо было поступить?! Что делать?! Что сказать народу?! Каким должно быть наше правительство?! Известно, что люди обижены и не хотели подчиняться, не хотели отдавать детей, как огня, боялись слов «война» и «солдат», потеряли доверие к царскому правительству. Сказать им «не подчиняйтесь, не отдавайте»? А чем это обернется? Говоря «не подчиняйтесь», на что могли надеяться? Где сила, чтобы не сопротивляться? У нас нет организованной силы. Может, будет правильным подчиниться? Или лучше не подчиняться? Два пути, и оба вредны. Но где вреда меньше? Вот вопросы, которые не давали нам покоя, изводили нас... Мы не смогли допустить, чтобы казахский народ стал жертвой на пути восстания. Поэтому выбрали второй путь. Сказали, что нужно подчиниться. Приняв такое решение, мы по-шли в народ. Призывали под разными причинами растягивать время» (Миржакып, «1916 жыл», «Еңбекші қазақ», 1926 г. № 145). Эта статья показывает, что обвинения лидеров Алаша в измене интересам народа во время восстания 1916 года являются надуманными. Казахский народ много раз доказывал, что умеет отличить белое от черного, хорошее от плохого. И как бы он ни был терпелив, но вынести издевательство царского правительства оказался не в силах. Так грянуло восстание 1916 года. Следует сказать, что национально-освободительное восстание, охватившее всю казахскую землю, явилось силой, представляющей большую опасность для царского правительства. Потому что русские колонизаторы сильно испугались, не ожидая от невооруженного казахского народа, не имевшего собственной армии, такого массового героизма и упорства. История знает немало примеров того, как наш народ много раз стойко и решительно отстаивал собственные интересы. В поисках подтверждения этим словам не будем заглядывать далеко в историю, а вспомним события декабря 1986 года. Сейчас можем смело утверждать, что казахские юноши и девушки положили начало концу такой великой империи, как СССР. Ясно, что высокое чувство достоинства привело нас к независимости.Намазалы ОМАШЕВ, доктор филологических наук, профессор, действительный член Национальной академии наук Высшей школы Казахстана
[gallery ids="21248,21246,21247"]
