Посвящается всем матерям

Как в тылу ковали победу

- Бум!... Бум!... Бум!.. - размеренно стучал посох по утрамбованной земле. - Мамаииим-оу! Мамаииим! Аман кель! Каждые несколько метров пути женщина останавливалась, чтобы выпустить из груди разрывавшую ее тоску. «Мамай мой! Мамай! Вернись живым!» - заклинала она, хотя в кармане ее кокрекше-жилета уже больше года лежала замусоленная похоронка. 

До рассвета было еще далеко. Женщина шла в степь собирать тезек на растопку. Рядом с ней семенила семилетняя девочка из семьи сосланных кавказцев, которых женщина пустила в свой дом. Девочке было жалко добрую Кара-кемпир с больной спиной. Заслышав в комнате хозяйки предутренние сборы, девочка поднималась и шла с ней в степь.

Набрав мешок коровьих лепешек и вязанку старых коряг, они возвращались до рассвета. Кара-кемпир доила свою единственную корову. Разжигала в ошаке - уличной мазаной печке - огонь под большим казаном. Выливала туда ведро надоенного свежего молока, засыпала намолотую с вечера кукурузную или овсяную муку.

К тому времени, когда аул Рахат просыпался, похлебка была сварена. Кара-кемпир раздавала эту похлебку всем соседским детям.

- И моего сыночка кто-нибудь накормит, - приговаривала она.

Уже после войны девочка узнала, что Кара-кемпир не было еще и пятидесяти, но горе раньше времени ее согнуло и обожгло до черноты. Кара-кемпир (Черной старухой) прозвали ее односельчане. А до того, как на войне погибли муж и сын, она была светлой неунывающей Зейнеп.

Но несмотря на похоронки, Зейнеп продолжала слать на фронт то теплые носки, то махорку, то деньги. Она верила, что так приближает конец этой проклятой войны. А когда война кончится, сын ее обязательно вернется, ведь похоронка могла прийти по ошибке.

И так, как Зейнеп, жили миллионы людей в тылу. Их подвиг, быть может, был не таким ярким, как солдатский. Но возможно, он был более значимым.

Кроме всего прочего, Казахстан разместил и прокормил миллионы эвакуированных и сосланных граждан страны, сотни предприятий и организаций.

От тех, кто остался в тылу, а это были в основном женщины, зависело техническое и продовольственное снабжение армии, ее боевой дух и, наконец, ее пополнение: ведь за четыре военных года матери отдали фронту несколько поколений своих сыновей и дочерей. Поэтому в тылу научились обходиться самым минимальным. Теплую одежду, вкусные продукты, необходимые предметы гигиены и даже канцелярские принадлежности шли бойцам.

В документах Жамбылского областного архива сохранились сведения о кампаниях по сбору подарков. Наши земляки в первые месяцы Великой Отечественной войны отправили на фронт 118 вагонов с различными товарами и продовольствием, в том числе 25 вагонов муки, 10 вагонов риса, 22 - мяса, 7 вагонов колбасы, 8 - свежих овощей, 14700 литров спирта, 240 пудов масла, рыбы, табака.

Колхозники Таласского района сдали для посылок на фронт свыше 50 центнеров мяса, 90 центнеров зерна, 18,5 - крупы и другие продукты.

Много посылок собрали домашние хозяйки станции Джамбул, Меркенского и Чуйского районов.

По городу Джамбулу для Красной Армии собрали теплые рубахи, кальсоны, валенки, куртки, шапки. В областную комиссию по сбору подарков поступали следующие сведения о количестве поступившего скота: «Меркенский район собрал 73 головы скота, Луговской район - 51 голову скота. Итого все районы Жамбылской области сдали 474 головы скота».

Собирались средства на строительство танковой колонны «Колхозник Казахстана» в 1942 году. На нее, по справке, из районов Жамбылской области поступило 2283500 руб-лей. Также собирались средства на организацию мощного авиасоединения «Советский Казахстан».

Делегация трудящихся города Джамбула и Джамбулской области побывала на Ленинградском фронте с подарками и письмом от заместителя председателя Джамбулского горисполкома Лазарева с добрыми пожеланиями. Вот строки из этого письма.

«…Обнимаем вас и шлем сердечный привет от трудящихся г. Джамбула. Наш город далеко от линии фронта. Благодаря вашей героической борьбе мы не слыхали здесь орудийных раскатов, не летали здесь и не будут летать фашистские стервятники, однако дыхание войны мы слышим ежечасно. Нас не покидают думы о вас. Мы работаем за себя и за вас. Работаем для вас, родные, чтобы вы не знали нужды ни в вооружении, ни в боеприпасах, ни в обмундировании, ни в продовольствии. Страна наша превратилась в военный лагерь, вот мы и работаем по-военному, не словами, делами помогаем вам громить врага. В письме всего, конечно, не напишешь. Разгромите фашистскую свору, вернитесь домой, расскажите нам о боевых делах и походах. Нам тоже найдется что вам рассказать про борьбу за лишние килограммы боеприпасов, продовольствия, за лишнюю пару сапог. В результате получаются тысячи килограммов, это вам, дорогие, чтобы нужды ни в чем не знали, чтобы сила у вас была богатырская, чтобы били вы немцев проклятых без устали…»

Эти строки - не просто идеологически выверенные слова. Это правда. Труд во время войны действительно был производительным как никогда. Люди жили впроголодь, но находили в себе силы на трудовые подвиги. И опять это не просто красивый словесный оборот. Разве не подвиг то, что на мясокомбинате стахановцы Естереков, Джуманов, Ерназаров выполняют 250 процентов нормы? Рабочий паровозного депо станции Джамбул Тантиев выполняет 364 процента, токарь Коваленко - 420 процентов. От мужчин не отстают и женщины - матери, сестры и невесты бойцов. Например, на шерстомойке рабочая Копжасарова выполняет норму на 190 процентов, Тантиева - 180 процентов. Работница мясокомбината Манапа Балапанова без выходных постоянно перевыполняет задания. Вот несколько фактов, говорящих о том, как в тылу приближали победу.

Одним из документов, найденных в архивных ящиках, о котором хочется рассказать, является опись продуктов, направленных в армию от газеты «Коммунист» (так в военные годы называлась областная газета «Знамя труда»). Газетчики направили на фронт полтора килограмма сушеных фруктов, 10 килограммов шербета, полтора килограмма табака, 150 почтовых открыток, килограмм бумаги для писем, килограмм чеснока.

Сегодня появились разговоры, нужно ли праздновать День Победы. Изучая архивные материалы, думается, что отказаться от этого праздника значило бы предать не только отцов и дедов, проливавших кровь на фронте, но и наших прабабушек, бабушек и матерей, которые приближали победу в тылу.

Маруа ШИЯПОВА, архивариус Жамбылского государственного архива

[gallery ids="8246,8248,8247,8245"]