С героем этого материала я познакомился в начале этого века, и он сразу произвел на меня неизгладимое впечатление. Каби Сабитову, отцу моих друзей Хасины и Рауфа, было уже за 90, но никто не дал бы ему этих лет. Высокий и стройный, с прямой спиной и плечами, он выправкой напоминал отставного офицера, при том что служить в армии ему не пришлось вовсе.
Но в своей жизни этот человек прошел через такое, чего большинству из нас хватило бы на пять жизней: несколько войн, раскулачивание и прочие перипетии. О большинстве жизненных ситуаций Каби Фасахутдинович рассказывать не любил, но о том, чем он занимался в Великую Отечественную войну, однажды рассказал. Впрочем, обо всем по порядку.
Времена больших перемен
Родился наш герой в 1908 году в большой и дружной семье муллы хазрета Фасахутдина Сабитова в селе неподалеку от Уфы. По семейному преданию, во времена первого русского царя, именуемого за сугубую кротость нрава Грозным, их предок, бек Сабит бабай, после взятия Грозным Казани, не покорился и ушел со своим родом в башкирские леса, где основал новые деревни. Одна из них, Сяйтяк, существует до сих пор.
Но, увы, проблемы их нашли, как и остальных подданных Николая Второго. Сначала началась Первая мировая война, которую тогда называли Великой. Маленький Каби помнил, как провожали на фронт родных и знакомых, как приходили похоронки… Но это была лишь прелюдия к дальнейшим событиям.
Оба переворота, февральский и октябрьский, в башкирской глубинке особо не заметили. Все изменилось, когда за Уралом поднял мятеж чехословацкий корпус, и в стране вспыхнула полномасштабная гражданская война. Сабитовы старались не лезть в бело-красные разборки, хотя приходилось и браться за оружие: в тех краях власть порой менялась по пять раз за неделю, а за идейных борцов себя выдавали и бесчисленные бандиты.
Но война в конце концов закончилась победой красных, что после стольких лет полного беспредела население восприняло с облегчением. Началась обычная жизнь, поначалу отличавшаяся от прежней лишь цветом флага над зданием правления. Люди по-прежнему пахали и сеяли, а мулла Фасахутдин был пока вне интересов большевиков. В семье из почти десятка детей выросли пятеро - старший сын Габдылхай, средний Каби и младший Наджиб, да две дочери.
Но на очередном рубеже десятилетий пришла новая беда - коллективизация. Идея для большей части России была здравой, а вот исполнение получилось, увы, как всегда.
Родственник из сельсовета предупредил, что завтра их придут раскулачивать. Сабитовы за пару часов собрались и ночью навсегда покинули родной кров. Добравшись до ближайшей железнодорожной станции, сели в поезд, идущий на юг. Год пожили в Ташкенте, откуда перебрались в соседнюю республику - село Грозное в Киргизии, что среди хребтов Юго-Западного Тянь-Шаня.
За время странствий Каби свое увлечение фотографией сделал профессией. И на велосипеде, и верхом разъезжал по району как фотограф. В основном делал фото на документы (у многих оставались еще бумаги с царскими печатями), но снимал и местные торжества, и портреты. На рубеже десятилетий женился, и его Гайша стала верной спутницей на почти семь десятков лет. Казалось, живи и радуйся. Но вот наступил 1941 год.
В отряде особого назначения
… О начале войны Каби узнал по радио, находясь в очередной поездке по области. Вместе с жителями далекого села он слушал на площади радиообращение главы правительства Вячеслава Молотова о нападении гитлеровской Германии на СССР. Объехал клиентов, раздал фотографии, новых заказов брать не стал, а вернувшись домой, собрал документы и отправился в военный комиссариат.
В июле 41-го в военкоматах стояли огромные очереди, военкомы работали круглые сутки, выдавая тысячам призывников направления, справки, брони, указания… Оба брата Каби уже получили документы и должны были отправиться на фронт. В одном из кабинетов сотрудник военкомата с одной «шпалой» в петлице (майор, прим. автора), просмотрев документы Каби, спросил:
- Не служил? Военно-учетной специальности не имеешь? - и получив утвердительный ответ, добавил: - Получишь бронь, есть для тебя работа и здесь!
- Я хочу на фронт, - возразил Каби. - У меня два брата на фронт уже ушли.
- Вот будешь здесь помогать и им, и всей Красной Армии победу ковать, - устало сказал военком. - Это приказ, и его не обсуждают! Тимофей! Тут твой кадр нашелся, забирай!
На зов явился средних лет мужчина в военной форме, но без знаков различия, которого звали Тимофей Иванович. Он повел Каби во двор военкомата, где уже собрались два десятка призывников в возрасте от 25 до 40 лет. Как выяснилось позже, никто из них не служил до того в армии, не имел военной специальности. А имевших, как правило, сразу направляли в учебные части.
- Товарищи, - объявил Тимофей Иванович, - вы теперь будете работать в особой команде под моим руководством. В чем будет заключаться работа, узнаете на месте, потому что попадает под графу «секретно». Каждый даст расписку о неразглашении.
Каби вместе с командой на следующий день погрузился на станции в грузо-пассажирский состав и двинулся на запад. В то время Турксиб был перегружен составами с солдатами и техникой: части Туркестанского военного округа спешно перебрасывали на фронт. Из открытых дверей товарного вагона подчиненные Тимофея Ивановича смотрели на полустанках на обгонявшие их составы с танками, орудиями, грузовиками и «махрой» - солдатами-пехотинцами. Этим солдатам уже через неделю-другую предстояло вступить в бой с врагом, и кто знает, много ли после первого боя останется в живых тех молодых ребят, что махали им руками, проезжая мимо?
Мысли были не из веселых, тем более что сообщения Совинформбюро не радовали: враг наступает, в начале июля уже начались бои за Смоленск, немцы шли через Прибалтику почти маршевым порядком, только на южной Украине Красная Армия дала врагу более-менее сильный отпор.
Через сутки они прибыли в пункт назначения - на станцию Маймак. Здесь выгрузились и отправились к начальнику станции, который, как и все железнодорожники, был готов уснуть на ходу от круглосуточной работы.
- Вам повезло, - сообщил железнодорожник, поздоровавшись с Тимофеем. - Ваш вагон разгружен уже, пришел позавчера, так что получайте свой транспорт, - начальник станции как-то странно усмехнулся. - Грузитесь, и в добрый путь.
Транспортом оказались несколько лошадок и полсотни осликов, а грузом были коробки и мешки с продовольствием: мукой, консервами, крупами и прочим. Пришлось несколько помучиться, навьючивая четвероногий транспорт грузом. Но Тимофей Иванович быстро нашел в группе несколько сельчан, имевших нужные навыки, и в конце концов караван отправился в путь. Все шли пешком, поскольку грузом были навьючены и ослики, и лошади.
Здесь вам не равнины…
Впереди виднелась заснеженная вершина Манаса, которую они обходили справа. Можно было понять, что путь их лежит через перевал, а хребет его, как сообщили местные, ни много ни мало лежит на высоте 3100 метров! Так что пока весь путь шел на подъем, и через несколько часов устали все - и люди, и животные. На привале у села все упали кто где стоял, но Тимофей Иванович поднял группу, заставил позаботиться о животных, которых разгрузили и отправили пастись и напиться из ручья:
- Лошадь - не трактор! Заботиться надо, а то груз на горбу в гору потащим! - объяснил командир.
Заночевали здесь же, а двинулись дальше с первыми лучами солнца. Предстояла самая трудная часть маршрута. Солнце светило все яростнее, воздух становился все более разреженным, а ветерок, так приятно освежавший, - все холоднее. На привалах командир запрещал курить: «Дышать не сможете! Накуритесь внизу!» - что для Каби, любителя крепкого самосада, курившего лет с 14-ти, было жутким испытанием. Но вообще подъем в гору быстро выбил из головы все лишние мысли и желания, кроме одного - дойти и прилечь. На траву, в снег - куда угодно.
По сторонам от тропы все чаще встречались снежники - остатки зимних горных снегов, не осталось кустарников и деревьев, только зеленеющие альпийские луга с их разнотравьем и многоцветными россыпями цветов - красных, розовых, синих и фиолетовых - радовали бы глаз, если бы оставались силы ими любоваться.
Казалось, испытанию не будет конца, но в один прекрасный момент группа оказалась на плоской площадке, хребте перевала … и перед измученными путешественниками открылся прекрасный вид на долину реки Куркуреусу, и самое главное - дальше дорога уже шла под уклон! Группа сделала привал, а животные отправились пастись как ни в чем не бывало.
Дорога вниз после многочасового подъема казалась почти раем.
Двигаясь по ущелью реки Арабик - притока Куркуреусу - группа достигла места назначения, пройдя в общей сложности 60 километров по карте. А с учетом спусков-подъемов выходило вполовину дальше.
На месте прибытия оказался рудник. Там добывали нечто, что потом долго промывали водой из речки, а полученный концентрат укладывали в небольшие мешки, вернее мешочки. Вот эти мешочки и предстояло группе грузить на свой четвероногий транспорт и отправляться назад.
- А чего они такие маленькие? - спросил Каби у кого-то из старожилов рудника, но попытавшись быстро поднять один мешочек, чуть не упал на бок. Его озарило:
- Золото, что ли?
- Дороже золота, - усмехнулся тот в ответ. - Это вольфрам!
Металл победителей - победит!
Вольфрам относится к категории редкоземельных и до сих пор имеет огромное значение для целых отраслей промышленности, в том числе металлургии, космической, обрабатывающей, энергетической и так далее. Все дело в уникальных свойствах белого тяжелого металла: он самый тугоплавкий (температура плавления 3400 градусов), чрезвычайно твердый и почти не вступающий в реакцию с кислотами, щелочами и окислителями.
Более ста лет из него изготавливали нити накаливания для электрических лампочек, из сверхтвердого соединения его с углеродом (карбида вольфрама) - резцы для токарных и фрезеровочных станков, сверла, только они могли сверлить броневую сталь.
Для военных вольфрам и вовсе металл для оружия: бронебойные подкалиберные снаряды с сердечниками из карбида вольфрама пробивают даже закаленную броню большой толщины. Все это актуально и сегодня.
В СССР в 1929 году был получен оригинальный карбид вольфрама, названный «победитом». Он использовался в самых важных отраслях экономики, но стал особенно важным в войну. И только бронебойные подкалиберные снаряды, которые изготавливали из победита, могли одолеть вражеские танки с мощной броней.
Вольфрам - это редкий и, следовательно, дорогой материал. Например, во время войны гитлеровцы получали вольфрам из Австрии и «нейтральной» Испании. В 1942 году каудильо Франко продал Гитлеру 75 тонн вольфрама, и это была самая крупная его поставка за все годы войны. Оцените масштаб!
И в вермахте, и в Красной Армии снаряды с сердечниками из вольфрама артиллеристам и танкистам выдавали по три-четыре штуки на орудие, под расписку и обещание суровых кар за потерю хотя бы одного. Рейхсминистр вооружений гитлеровцев Альберт Шпеер писал в своих воспоминаниях, как во время войны распределял вольфрам по заявкам промышленности чуть не по килограммам. Когда в 1944 году союзники высадились во Франции, Франко перестал торговать с Германией, и именно из-за отсутствия, вернее острого дефицита вольфрама немцы стали использовать для снарядов…обедненный уран!
Для технологий - транспорт древности
Так началась для команды Тимофея Ивановича секретная миссия: с рудника через горы они доставляли к железной дороге вольфрамовый концентрат, обратно продовольствие, медикаменты, спецодежду и инструменты для тех, кто его добывал.
Особенно тяжело было весной и осенью (зима в горах была временем безтранспортным). Подъем по раскисшей тропе без специального снаряжения, вместо него самодельные шесты и веревки, был испытанием. А в начале осени, когда в горах уже снег, замерзнуть на высоте три километра было проще простого.
… Осенью 1942 года на руднике начались проблемы. Сам-то рабочий процесс шел как надо, но вот очередной караван с продуктами не пришел. В середине октября ситуация стала критической - вот-вот закроются перевалы. Тимофей Иванович не приказал - попросил Каби, как самого крепкого и привычного к восхождениям, взять двух добровольцев и во что бы то ни стало дойти до села Грозное и сообщить о происходящем.
- Главное, на снегу не останавливайтесь, не присаживайтесь, замерзнете! - заклинал начальник добровольцев. - Вы должны дойти!
Этот путь Каби запомнил на всю жизнь. Зима 1942 года была холодной и ранней даже на равнинах, на дальних подступах к перевалу уже лежал снег и мела поземка. Кстати, первый снег в горах в том году выпал еще в августе, так что октябрьское восхождение стало просто адским. Все трое шли, повторяя про себя как молитву: не останавливаться, не стоять, не садиться! На ходу они растирали заледеневшие пальцы, когда становилось невмоготу совсем, делали по глотку спирта, чтобы согреться, и шли, шли, шли… Потом в мирное время Каби никогда не ходил в горы, они ему надоели до смерти.
На перевале уже ничего не было видно, трое шли, обвязавшись веревкой, нащупывая путь шестами. Кто-то падал, его поднимали сообща. Но вниз идти уже стало легче, а когда у подножия им встретился большой валун - обломок огромной скалы, то Каби и его спутники восприняли это как спасение: под ним было сравнительное затишье, ветер значительно терял свою силу, наткнувшись на многотонную громадину. Устроились под нависшим краем с наветренной стороны, обнялись, и так и просидели всю ночь (Этот огромный валун альпинисты Тараза называют Нефертити). К утру ветер стих, и хотя путь, впрочем, легче не стал из-за глубокого снега, который пришлось обходить по обмерзшим осыпям, к концу второго дня все же вышли к селу Кок-Сай, откуда уже добрались до Грозного.
Тут они доложились о происходящем на руднике. Оказалось, что неожиданно и тяжело заболел ответственный за отправку продуктов и его увезли в Джамбул. Ввиду того, что начался снегопад и перевалы закрылись, доставку продуктов организовали кружным путем через Киргизию. Каби и его спутников также до весны отправили в Джамбул. Наградой за этот смертельно опасный переход стало то, что зиму он провел с женой…
А весной все началось сначала, да еще нормы выработки начальство требовало увеличить. О причинах узнали через много лет после войны.
В январе 1943 года под Ленинградом Красной Армии достались трофеями несколько подбитых и один исправный тяжелый танк «Тигр». Его вертикальную 100-110-миллиметровую хромоникельмолибденовую броню снаряды советской штатной артиллерии не брали даже со ста метров! Разведка докладывала и о скором появлении «Пантеры» с сильной наклонной броней. Поскольку на разработку новых артсистем времени не было, потребовалось быстро разработать и запустить в производство подкалиберные снаряды для имеющихся 45- и 76,2-миллиметровых пушек. А для этого требовался вольфрам, много вольфрама.
Вот так Каби и его товарищи, сами того не зная, ковали победу наших войск на Курской дуге. А в дальнейшем появились новые мощные орудия, позволившие завершить ту войну в Берлине тысячами росписей воинов-победителей на стенах Рейхстага.
А за всеми этими победами стоял незаметный со стороны, но такой необходимый труд десятков миллионов советских граждан в тылу, таких, как Каби Сабитов и его товарищи.
От героев былых времен…
Отгремели победные залпы 1945-го, начали возвращаться домой демобилизованные, и Каби со своей командой во главе с Тимофеем Ивановичем вернулся в Джамбул. Поскольку они не были военными, не было ни демобилизации, ни оформления документов, просто вернулись домой - и все. За смертельно опасный труд и походы по зимним горам члены команды не получили ничего, кроме устной благодарности начальника. Впрочем, сами они о наградах не думали - живые и здоровые, уже счастье! Ведь сколько друзей и родных сгинули на полях сражений, от многих и следа не осталось, одна справка - «пропал без вести».
У Каби тоже была причина переживать, ведь его старший брат Габдылхай пропал без вести еще летом 1941 года. А вот Наджиб, водитель по профессии, прошел всю войну с лета 1941-го по май 1945-го, попадал под обстрелы и бомбежки, отступал от Смоленска до Сталинграда, потом наступал обратно - до самого Берлина и вернулся домой живым и почти здоровым.
А в конце лета случилось настоящее чудо - в ворота дома постучался некто седой и худой до невозможности, в котором с трудом узнали Габдылхая! Оказалось, что старший брат попал в плен на Украине, сидел в немецком лагере в нечеловеческих условиях, а спасся потому, что осенью 1941-го отправили в Германию. Потом был каторжный труд, голод, побои и зверское отношение охраны, недаром Габдылхай не мог без слез смотреть фильм «Судьба человека» - он сам прошел этот путь. Он был освобожден в мае 1945 в Голландии союзниками и вернулся в СССР.
Хотя считалось, что все бывшие в плену, вернувшись, попадали уже в советские лагеря, судьба Габдылхая опровергает этот стереотип: пройдя недолгую проверку в контрразведке, он отправился домой.
Вот так три брата Сабитовых прошли Великую Отечественную войну, каждый своим путем. И ждала их после, словно в награду за труд и участие в боях, долгая жизнь.
Каби Сабитов прожил как и многие мужчины в их роду более века - 102 года! До последних дней сохранял ясность ума и физическое здоровье, читал и смотрел телевизор без очков. Каким-то необычным человеком себя не считал, по жизни шел с гордо поднятой головой. Его судьба - пример того, как надо любить Родину, отдавая ей самое ценное, и не ожидая ничего взамен.
Юрий ЕФИМОВ,
фото из семейного архива семьи Сабитовых
