Прошли десятилетия, но шрамы Великой Отечественной войны до сих пор болят в сердцах потомков. Никогда нам не забыть тот страшный, огненный путь, по которому прошли сотни тысяч отцов, дедов и прадедов. Ушли на фронт мужчины, и многие так и не вернулись. Те же, кто пережил ужасы войны, несли это молчаливое горе сквозь всю жизнь.
Война не уходит. Она остается - в памяти, в шрамах, в фотографиях, пожелтевших от времени. Осталась она и в голосе Софии Лесин - дрожащем, теплом, будто ей все еще шепчет что-то отец… Отец, который однажды ушел на фронт и вернулся другим.
Сегодня Софии Лесин 76 лет. Она живет в Таразе, но ее корни - в белорусской глубинке. Там, в Логойском районе Минской области, когда-то начиналась история ее семьи. История, которую война разорвала, но не уничтожила.
- Когда началась война, меня еще не было. Папу, Лесина Семена Семеновича, призвали, когда ему было 35. Это был 1941 год. Они с мамой тогда жили в селе, и, по рассказам родных, в сельсовет шли все - никто не прятался. Никто не спрашивал: «Почему я?». Так было нужно. Родина позвала, - начала свой рассказ София Лесин.
Семен Лесин попал в армию легендарного маршала Рокоссовского. Рядовой, пехотинец, простой солдат, но с огромной ответственностью. Ему доверили пушку, тяжелое артиллерийское орудие. Он рассказывал дочери, что это оружие считалось личным: его нельзя было бросать ни при каких условиях.
- Один раз, вспоминал он, застряли на болотах. Трое суток. Голод, сырость, комары - ад. Но пушку вытащили. Ни один солдат не позволил себе бросить ее. Колонна двигалась через Прибалтику, по хуторам, где дома пустовали, а в колодцах - яд. Люди уходили в леса, оставляли отравленную еду и воду. Командиры предупреждали: «Не трогайте ничего». Это была война без правил. Через кровь и страх, голод и холод отец дошел до Кенигсберга, а потом в составе армии отправился на восток, в Японию. Домой вернулся только в сентябре 1945-го. Когда он рассказывал о тех днях, - вспоминает София, - начинал задыхаться. У него ком в горле поднимался, голос срывался, не мог говорить. Он видел смерть. Он терял друзей, а хоронить их было некогда. Наступление не ждало. Вперед и только вперед.
Семен Семенович прошел через рукопашные бои, атаки, пыль, крики, кровь и при этом сохранил человечность. Он сражался рядом с казахами, русскими, украинцами. Там не было чужих. Там все были братьями. Все вместе, плечо к плечу.
Но война продолжалась внутри и после Победы. После возвращения Семен Семенович работал на лесоразработках - восстанавливали страну, инфраструктуру, жизнь. Нес бревна, несмотря на осколки в теле. Надорвался, не щадил себя. Умер в 65 лет.
- Это была тяжелая жизнь. После войны не легче, чем на фронте, но он не жаловался. Никогда. Только иногда, когда садился у окна, говорил одну фразу, которую я помню наизусть: «Третья мировая война будет с использованием всех технологий. Но если будет четвертая, она будет на палках и камнях. Половина человечества может погибнуть». Он говорил это в далеких 50-х годах. Тогда я не понимала, насколько это серьезно. Сейчас понимаю. Он был прав.
Сегодня София Лесин говорит о главном.
- Я всей душой хочу, чтобы так было всегда. Чтобы никто не знал, что такое война. Потому что это не только оружие и кровь. Это - разделенные семьи, молчаливые отцы и вечная боль. Важно хранить мир. Ради будущего. Ради памяти.
Она замолкает. А в глазах - слезы. Но и свет. Потому что, пока она помнит - отец жив. А с ним и те, кто не вернулся. Их подвиг - в сердце. В каждом дне под мирным небом.
Дионисий ПЛЯШЕШНИК,
фотография из семейного архива Лесиных
