Малоизвестные страницы из биографии писателя
Герольд Карлович Бельгер известен широкой общественности как переводчик, прозаик, публицист, литературовед. Он является автором 53 книг, перевел с немецкого на русский язык 20, с казахского на русский — более 200 прозаических произведений.
Широкую известность писатель получил благодаря своему плодотворному исследовательскому труду, широте мировоззрения, мудрости, гуманизму. Герольд Бельгер всегда оставался верен своему народу, назидательно завещав потомкам «помнить имя свое».
Поволжский немец, волею судьбы оказавшийся в казахских степях, он впитал в себя истоки казахской самобытности, ставшей с того времени его судьбой. Гер-аға, как его уважительно называли казахи, стал неотъемлемой частью этой земли, ее солью, верным и достойным сыном. Он был непререкаемым авторитетом, уважаемым аксакалом не только в литературных кругах, но и среди народа.
Байкадамский период
Вся жизнь Герольда Бельгера была связана с Казахстаном. Здесь он вырос, на этой земле сполна проявил свои многогранные творческие способности. «Я пронизан всем казахским. И, полагаю, имею право, как Абай и Олжас, сказать об этом. Мир казахов мне с детства близок, я всю жизнь стараюсь его постичь и хочу, чтобы об этом мире как можно больше узнавали не казахи или казахи, по разным причинам оторванные или оторвавшиеся от своих национальных корней», — писал Герольд Карлович.
Но, наверное, не многие жители нашего региона знают, что есть в биографии Г. Бельгера и Байкадамский период. Именно в этом ауле (ныне Саудакент) Сарысуского района Жамбылской области учительствовал в конце 50-х годов выпускник литературного факультета педагогического института имени Абая. Он обучал местных ребятишек русскому языку, знакомил их с произведениями Пушкина, Толстого, Чехова.
В одной из глав своего романа-исповеди «Зов» Г. Бельгер подробно повествует о пребывании в Байкадаме, где он оказался по направлению вуза. Это очень интересная история.
Из Алма-Аты они выехали на поезде втроем — Герольд, его друг Казбек, а также сокурсница Рая. Если парней направили учительствовать в Джамбулскую область, то Рае предстояло просвещать детей в далекой Кызылординской области. Но туда она так и не попала. Все карты ей спутал Герольд. Он был неравнодушен к Рае.
Раиса Хисматулина была типичной городской девушкой. Общественно активная, с ранних лет она грезила театром, участвовала в школьной, районной, городской самодеятельности, лицедействовала в кружке известного артиста, обладала глубоким, звучным голосом, великолепной дикцией, знала наизусть множество стихотворений. Впечатлительная, добрая, искренняя, она выделялась среди сверстниц. Держалась всегда с достоинством, даже с вызовом, умела за себя постоять.
И вот теперь они оказались рядом в одном купе. Но ей предстоит ехать дальше. Герольд не хотел ее отпускать. И когда их поезд остановился на вокзале города Джамбула, настоял на том, чтобы Рая сошла на перрон вместе с ним. Затем были улажены формальности в областном отделе народного образования. Заведующий отделом образования не решался принять на работу человека, получившего направление в другую область. За такое самоуправство его могли и наказать. Тогда Герольд сделал второй решительный шаг: он написал заявление, что готов официально зарегистрировать свой брак с Раисой. Девушке ничего не оставалось, как подписать эту бумагу. Лишь после этой формальности начальник отдела образования созвонился с профильным министерством. Во второй половине дня оттуда пришло сообщение, что разрешают молодым специалистам поработать в одном районе.
Новоиспеченных педагогов в Байкадаме встретили радушно. Местные школы остро нуждались в языковедах. Но условия здесь были далеко не городскими. Конечно, молодые учителя знали, что едут в глубинку, и образно представляли для себя, что это такое. Но реальность оказалась более суровой. Вот как сам Герольд Бельгер позднее написал об этом в своем романе «Зов»: «Все было внове. И большое, разбросанное вширь и вкось село, районный центр Сарысуского района, и глинобитная старая школа, похожая на караван-сарай, и восьмилетняя, совсем уж убогая русская школа, и громадный холм, по словам местных жителей, образовавшийся во времена Чингисхана, и парк, заросший колючими кустарниками, пыльной сорной травой, с полуразрушенным летним кинотеатром, развалившимися беседками и каруселями, и типы людей, совсем не похожих на северных или алма-
атинцев — казахи, русские, немцы, греки, китайцы, чеченцы, и шумный, многоязычный базар в центре села, и запущенная, облупленная, обшарпанная, полупустая районная гостиница, в которой кроме кипятка, нечем было разжиться, и рев ишаков, лай собак, которые смущенными стайками шастали по свалкам. Иными словами, Байкадам оставлял впечатление большого аула с претензией на захолустный городок. Однако все, что положено быть в районном центре, здесь наличествовало — райком, райисполком, поликлиника, больница, кинотеатр, почтамт, клуб, библиотека, спортивная площадка, магазин, лавочки, базар, гостиница и другие разные учреждения явно показушного, карикатурного вида, как с непривычки казалось молодым людям, только что приехавшим из столицы».
Но назад дороги не было. Времена тогда были другие, да и требования к выпускникам вузов были пожестче нынешних. Надо было засучив рукава приниматься за дело, чтобы не осрамить честь института, который тебя обучал пять лет.
«Молодые супруги пропадали в школе с утра до вечера. Преподавали в обеих сменах, руководили кружками, Рая — театральным и литературным, Герольд — языковым и шахматным, проводили бесконечные конкурсы и семинары. В соседней восьмилетней школе Герольд преподавал казахский, в средней — казахский и русский, а в вечерней школе для взрослых — немецкий язык. Нередко он заменял еще уроки жены, чтобы та могла выкроить хоть какое-то время для неотложных домашних дел, сходить на базар, заглянуть в магазины, уделить внимание сестренке Альме. Уходил Герольд в школу к восьми часам утра и возвращался почти всегда к десяти вечера. Свободными оставались лишь воскресные дни. И даже в эти дни надо было сходить в клуб, прочитать лекцию в библиотеке, побывать на очередной вечеринке, составить поурочные планы, написать бесконечные отчеты о работе классного руководителя, посетить учащихся на дому, чтобы поговорить с родителями. Свободного времени не было совсем. О событиях в мире узнавал по радио на переменах и во время «окон», в то же время проверял тетради. Правда, особых житейских забот не было: ни двора, ни кола, ни скота, ни огорода. Кормились с базара. Довольствовались малым. Родители Герольда так и не поняли: женился он или нет, и можно ли его сокурсницу и теперь коллегу Раю, о которой сын писал в каждом письме, считать «законной» снохой. Но на всякий случай прислали атласное верблюжье одеяло, подушки, простыни, наволочки. Молодожены же жили, как на вокзале. Проблемой была топка. Топили во всем районе в основном саксаулом. Был он довольно дорогой, зато давал отменный жар. Эту проблему Герольд решил однажды, выторговав подешевле у бомжей машину саксаула. На второй год жизни Рая и Герольд переселились в освобожденную уехавшими немцами уютно обустроенную полуземлянку в десяти минутах от школы. Крохотная кухонька и спальня с земляным, плотно утрамбованным полом, с одним-единственным окошком на уровне земли, с очень низким потолком, с разукрашенными масляной краской стенами. Убогое жилище обрадовало молодую учительскую чету. Повезло им еще и с соседом — крымским немцем Андреем Андреевичем. Он присматривал за их жильем, позволял брать воду из собственного колодца, помогал с растопкой. По просьбе Герольда Андрей Андреевич каждую неделю отправлялся на базар, покупал там козочку, разделывал тушку, оставляя себе шкуру, ножки и голову. Козочка стоила дешево, а ее мяса хватало на трех человек на неделю. Иногда Андрей Андреевич за скромную плату приносил огромных сазанов, судаков и шматы свиного сала. Учительской зарплаты с лихвой хватало на все». (Из книги Владимира Аумана «Герольд Бельгер: Такая выпала стезя»).
Вскоре Герольд Бельгер стал известен во всем районе. Он читал лекции, покоряя всех прекрасным знанием казахского языка, культуры, традиций и обрядов. Причем не только знал, но при необходимости соблюдал и пропагандировал их. Не удивительно, что ему даже предложили вступить в партию. Для Герольда это было неожиданностью. «А немцев разве в партию принимают?», — спросил он у секретаря райкома. «В Уставе партии нет ограничений по национальности. Потом у вас же отец коммунист. Да если уж на то пошло, какой вы немец? Для нас вы казах. Истинный казах! Вы наш!», — ответил тот. Раиса, близкие, коллеги — все были единодушны: «Вступай!»
Через две недели на заседании бюро Сарысуского райкома партии Герольд Бельгер единодушно был принят в члены КПСС. Это событие утвердило в нем желание и решимость вернуться в Алма-Ату, поступить в аспирантуру, пишет В. Ауман.
Во время отпуска по пути в родной аул через Алма-Ату Герольд зашел на кафедру русского языка и литературы в свой институт. На его счастье, он встретил там всех знакомых преподавателей. Его узнали, ему обрадовались. Вспомнили преподаватели и его склонность к науке, любовь к тюркологии. На его признание о желании поступить в аспирантуру ответили, что на тюркологии мест нет, а вот на кафедре методики преподавания русского языка и литературы в казахской школе место есть.
После сдачи экзаменов Герольд вернулся в Байкадам. Душу терзали сомнения. К тому же и Раиса все чаще твердила: «Нет, больше не выдержу, не могу». В школу она ходила через силу. Им обоим не терпелось побыстрее вырваться из этого захолустья в столицу, где жизнь бьет ключом и где есть большие возможности для реализации творческих возможностей.
Друзья, коллеги успокаивали: «Ну что еще вам надо? Крыша над головой есть. Часов в школе навалом. Вас все любят, уважают. Базар, клуб, школа рядом. Обзаведитесь коровой, овцами. Живите как все. Очень скоро встанете на ноги. Выкиньте из головы мечты о городской жизни. Вы же не в захолустном ауле прозябаете, а живете в районном центре». Но все их доводы были напрасными. Герольда и Раису уже не могло ничто остановить. И в это время пришла долгожданная телеграмма из Алма-Аты: «Вы зачислены в аспирантуру КазПИ им. Абая. Начало занятий — 20 октября».
Прощание со школой, с коллегами и односельчанами было грустным. Более двух лет прожил Герольд Бельгер с женой и сестренкой в степном Байкадаме. Этот уголок Казахстана стал в его жизни не только местом, где он испытал себя как учитель, прошел суровую школу жизни простых сельских людей, пишет Владимир Ауман. Здесь, в Байкадаме, он встретил человека, в беседах и общении с которым закалил свою гражданскую позицию и взгляд на власть и окончательно закрепил свою точку зрения на проблемы российских немцев. До конца своей жизни он с благодарностью вспоминал свои встречи и беседы с ссыльным учителем Иосифом Кондратьевичем Келлером.
Его помнят, не забывают
В обществе немцев Жамбылской области бережно и трепетно относятся ко всему, что связано с жизнью и творчеством Герольда Бельгера. Председатель общества Александр Гибнер прилагает немало усилий для того, чтобы о литературных трудах и активной общественной деятельности знаменитого соотечественника знало как можно больше наших земляков.
— С раннего детства Герольд Карлович познал тяготы жизни. Лишившись уютного дома в благоустроенном приволжском городе Энгельсе, он попадает в далекий казахский аул, не зная ни одного казахского слова. Но мальчик не озлобился, он быстро адаптировался к новым суровым реалиям. Герольд бегал со сверстниками по пыльным улицам аула, познавал их речь и привычки, аккуратно записывал новые слова в тетрадь, заведенную по совету отца, и заучивал их. Пошел в школу с казахским языком обучения и успешно окончил ее, уже в совершенстве владея языком. А затем была учеба в университете. После окончания вуза он был направлен в Байкадамскую среднюю школу учителем русского языка. Именно в этой школе он получает свой первый опыт преподавательской деятельности, здесь он заводит близких друзей, с которыми он поддерживал связи в течение всей своей жизни, — рассказывает А. Гибнер.
Он проделал большую работу по поиску материалов, связанных с пребыванием Г. Бельгера в Байкадаме: искал людей, с которыми работал и общался молодой педагог, обращался к архивистам в надежде найти какие-нибудь документальные свидетельства. И кое-что удалось найти. В архиве управления образования акимата области найден годовой отчет о работе школ Сарысуского района за 1958-59 учебный год. Есть в этом отчете и строки, посвященные методике преподавания учителя Г. Бельгера. Привожу их дословно: «Методически правильно строит уроки русского языка и литературы в старших классах молодой учитель Байкадамской СШ Бегльгер Г. К. У него уроки выделяются хорошей организацией. Он практикует после опроса и перед началом объяснения новой темы обобщения пройденного, что способствует систематизации знаний учащихся и облегчает процесс усвоения новых знаний, базирующихся на уже известном школьникам материале. Товарищ Бельгер на своих уроках использует наглядность, для упражнений по грамматике приводит литературные примеры, в нужных случаях прибегает к методу сопоставления русской и казахской грамматики. Знание казахского языка позволяет ему при объяснении делать переводы отдельных слов и выражений на родной язык учащихся, способствующие лучшему усвоению содержания литературных текстов».
Той глинобитной школы, в которой когда-то учительствовал Герольд Бельгер, уже нет. Но старожилы села помнят молодого немца, который обучал местных ребятишек русскому языку. Эта память передается и подрастающему поколению. Недавно А. Гибнер побывал в средней школе села Саудакент. Его встретили радушно. Здесь гордятся тем, что в их селе учительствовал известный писатель и общественный деятель. О его активной гражданской позиции, о вкладе в развитие казахской культуры и языка педагоги рассказывают на уроках своим ученикам. В школьном музее планируют создать уголок, посвященный памяти Герольда Бельгера.
А учительница казахского языка и литературы Забира Бопежанова поведала гостю о том, что ее отец Кахарман Бопежанов работал в конце 50-х годов прошлого века с Герольдом Бельгером в одной школе. Была знакома с писателем и ее старшая сестра Алия, ей 72 года и живет она в Алматы. Будучи театральным критиком в академическом театре имени Мухтара Ауэзова, Алия, по ее воспоминаниям, тесно общалась с Гер-аға в творческом плане.
На писательском поприще
Трудно сказать, как бы сложилась судьба Герольда Бельгера, останься он в Байкадаме. Наверное, до самой пенсии учительствовал бы он в школе, и никто бы о нем за пределами Сарысуского района не знал. Но судьба распорядилась по-своему. Молодой орел вылетел из гнезда на широкие просторы. И в этом полете окрепли его крылья, зорче стал взгляд, и новые высоты открылись перед ним.
Жизнь в ауле с чисто казахским населением, несомненно, сыграла важную роль в становлении Герольда Карловича. Но в подобной ситуации были ведь тысячи, десятки тысяч сосланных в Казахстан людей. И только Герольду Бельгеру благодаря его неустанному труду и таланту открылся путь сразу к трем мирам: казахскому, русскому и немецкому. Бельгер написал более 50 книг, в том числе «Сосновый дом на краю аула», «Чайки над степью» на немецком языке, «За шестью перевалами», «Брат среди братьев», «Каменный брод», «Завтра будет солнце», «Земные избранники (Гете, Абай)», «Помни имя свое», «Казахское слово», «Дом скитальца» и другие. Он является автором более 1800 публикаций на разных языках. Г. Бельгер перевел с немецкого на русский язык 20, с казахского на русский — более 200 прозаических произведений. Благодаря его переводам стали доступны для русскоязычного читателя произведения Беймбета Майлина, Габита Мусрепова, Абдижамила Нурпеисова и других казахских авторов. Так он сближал народы и культуры, делал их доступными и понятными друг другу.
Герольд Карлович был не только тонким знатоком казахского речестроя и прекрасным переводчиком, умеющим передать глубинные подтексты оригинала, но и активным борцом за развитие и расширение сферы функционирования казахского языка.
Конечно, ему льстило, когда его называли казахом. Но при этом на причины обретения своего места в Казахстане, на истоки своих успехов он смотрел шире и глубже современников. Свое преданное отношение к культуре и языку казахов он рассматривал как своеобразную плату за их доброе отношение к немцам и ко всем переселенцам. Но в любой ситуации Бельгер всегда позиционировал себя прежде всего как немца.
Герольд чувствовал себя ущемленным от того, что оторван от национальных корней. Читая трогательные строки поэзии Гейне, в которых говорилось о тоске поэта по Родине, он сравнивал себя с изгнанником-пилигримом Гейне.
Тема Родины доминирует в его творчестве — и в прозе, и в публицистике. Историю и судьбу российских немцев Бельгер описывает во многих своих произведениях. Собственную причастность к этой судьбе писатель отчетливо показывает в романе «Дом скитальца».
Наряду с творчеством, Герольд Бельгер вел большую общественную работу. С его именем связано становление и развитие немецкого национального движения «Возрождение». Благодаря журналу «Феникс», редактором и идейным вдохновителем которого он был, многие имена известнейших литераторов и поэтов зазвучали с новой силой.
К сожалению, большая часть жизни писателя складывалась из лишений, преодоления приступов и обострений болезней, душевных терзаний. Он находил утешение в труде: в художественных переводах, создании романов, повестей, рассказов. Надежной опорой для него во все годы непростой, насыщенной событиями жизни была семья. Но 7 февраля 2015 года в результате очередного инфаркта он покинул этот мир…
Похоронен Герольд Карлович в Алматы на мусульманском кладбище Кенсай. Такова была его воля. Задолго до смерти он написал в дневнике: «Если что-то случится, упокойте меня на Кенсае. Сделайте для меня исключение. Там мои друзья (там будут и живые ныне друзья), а мне нужно с ними пообщаться, побеседовать». И когда это случилось, решение о выполнении просьбы Бельгера было принято без каких-либо проволочек и обсуждений.
Жизнь Герольда Карловича, пронизанная беззаветной любовью к Казахстану, является примером истинного патриотизма. Его творческое наследие стало бесценным достоянием нашей культуры, а высокие духовно-нравственные принципы, которые лежали в основе его непростого жизненного пути, являются вдохновляющим ориентиром для людей разных поколений.
«Эта славная жизнь начиналась очень горько. С несправедливости и ссылки. Затем был путь беспримерного мужества и борьбы с болезнями и косностью. Затем — долгая писательская дорога. Миллионы исписанных страниц, сотни тысяч слов. Мыслей. Откровений. Заканчивалась эта жизнь в атмосфере всеобщего признания и почитания. И теперь уже можно с уверенностью говорить о том, что это была прекрасная жизнь. Честная. Достойная. Уникальная. Он всех нас любил. Он всем нам завещал быть людьми. Несмотря ни на что. Наверное, это самая трудная задача в жизни каждого. Сохранить в себе человека. Бельгеру это удалось. Получится ли у нас?» Эти строки принадлежат режиссеру и общественному деятелю Ермеку Турсунову, который хорошо знал, любил и уважал Герольда Карловича.
Кукен ОРШАБЕКОВ,
член Союза журналистов Казахстана