Каждое общество проходит свой путь к тому, чтобы стать по-настоящему открытым и доступным для всех. Этот путь не измеряется только экономическими успехами или технологическими достижениями. Он определяется тем, насколько каждый человек чувствует себя нужным, важным и включенным в жизнь страны.
Инклюзия сегодня становится не просто модным словом, а необходимым условием развития: когда создаются равные возможности для образования, труда и творчества, выигрывают не только люди с особыми потребностями, но и все общество. Ведь речь идет о будущем, в котором каждый сможет реализовать себя, внести свой вклад и быть принятым.
О том, какие шаги в нашем регионе уже сделаны и что еще предстоит изменить, мы поговорили с советником акима Жамбылской области по вопросам лиц с инвалидностью, председателем общественного объединения «Молодежное общество инвалидов», депутатом городского маслихата, членом Национального курултая при Президенте РК Айгерим Даулетбаевой.
- Айгерим Маратбековна, начнем с самого простого, но важного. Есть ли у нас в Казахстане единые стандарты для создания безбарьерной среды? Например, того же пандуса.
- Да, конечно. В соответствии с национальными стандартами в стране должны быть созданы условия инвалидам для беспрепятственного доступа к транспортным средствам общего пользования, жилым, общественным и производственным зданиям, сооружениям и помещениям, свободной ориентации и передвижения в аэропортах, на железнодорожных вокзалах, автовокзалах, автостанциях и так далее. Существуют нормативные акты, где подробно прописано все: каким должен быть пандус, под каким углом, какие размеры должны быть у кнопки вызова, как оборудовать входную группу. Но одно дело - наличие правил и требований, другое - их реальное выполнение.
- В Вашей практике Вы сталкивались с тем, что нормы на бумаге есть, а на деле они не соблюдаются?
- К сожалению, это частое явление. Очень много объектов у нас «для галочки». Пандус стоит, но градус наклона не соответствует норме - значит, это не пандус, а формальность. То же самое с кнопкой вызова, тактильной дорожкой или уборной. На самом деле доступность -
это целый комплекс: должна быть оборудованная туалетная комната, отдельно мужская и женская, тактильная дорожка до кабинета руководителя, парковочное место для людей с инвалидностью, табличка Брайля на входе с названием организации, лифт с кнопками, где есть шрифт Брайля. Иначе это все не работает.
- А как обстоят дела с только строящимися объектами, например, со школами? Современные проектировщики учитывают эти стандарты?
- В новых школах чаще всего действительно устанавливают элементы доступности. Но опять же не все продумано. Например, делают только одну туалетную комнату для детей с инвалидностью, хотя по норме их должно быть две - отдельно для мальчиков и девочек. Это мелочь, но она важна.
Кстати, вопрос инклюзии в образовании недавно поднимался на Национальном курултае, и сам Президент Касым-Жомарт Токаев подчеркнул: дети с инвалидностью должны учиться в общеобразовательных школах. У нас в регионе несколько школ перешли на инклюзивное образование. Но там, например, практически нет детей с нарушением опорно-двигательных функций, хотя для них вроде бы все сделано - и пандусы, и подъемники.
- То есть инфраструктура есть, а детей все равно не приводят? Почему так?
- Здесь проблема глубже. Дети с ДЦП, к примеру, или на колясках очень часто имеют полностью сохранный интеллект. Они могут учиться наравне с другими ребятами. Но часто родители боятся, что общество не готово принять их детей, поэтому оставляют на домашнем обучении.
На мой взгляд это неправильно. Когда ребенок находится в обществе, он к нему привыкает, учится взаимодействовать, становится социальным. В будущем он не будет иждивенцем, а станет полноценным членом общества. Вот почему сегодня так важно менять саму модель. Делать доступными простые детские сады, школы, колледжи и университеты, где такие дети смогут учиться вместе со всеми, а потом и устраиваться на работу. Тогда им возможно и пособия будут не нужны, они будут самостоятельными.
- Раньше, как я понимаю, модель была другой?
- Да. Раньше людей с инвалидностью старались «оберегать», ограждать от общества. Казалось, что это забота, но на самом деле это породило иждивенческие настроения. Получилось, что за человека все сделают, ему все дадут, и он не обязан быть активным. Но это неправильно. Глава государства, кстати, за перемену этой ситуации: в Парламенте, например, введена квота для лиц с инвалидностью. Это очень важно, потому что именно те, кто живет с этой проблемой каждый день, могут поднимать ее на государственном уровне и предлагать реальные решения. Благодаря таким депутатам многое в нашей стране стало меняться.
- Давайте вернемся к практике. Кто в регионе отвечает за мониторинг доступности объектов для лиц с инвалидностью?
- У департамента Комитета регулирования и контроля в сфере социальной защиты Министерства труда и социальной защиты населения РК есть такая функция. Они имеют полномочия проверять, выдавать предписания и даже накладывать штрафы. Но проблема в том, что человек с инвалидностью может пожаловаться только как физлицо. Мы как ОО «Молодежное общество инвалидов» жалобы подать не можем.
У нас работает портал электронного правительства eGov, есть электронная система «e-Оtinish». Если человек сталкивается с недоступным объектом, он может туда подать заявление. Сначала организация получает уведомление, потом штраф. Но тут мы сталкиваемся с другой проблемой: сами люди с инвалидностью редко пользуются этим правом.
- Почему? Из-за незнания?
- Причины разные. Кто-то не знает, кто-то не хочет «ссориться», кто-то ленится. Есть и психологический момент - многие просто думают, что кто-то другой за них все решит. Это та самая модель иждивенчества, которую мы должны менять.
Являясь членом Координационного совета при Министерстве труда и соцзащиты РК, я предлагала создать простое мобильное приложение, чтобы человек один раз зарегистрировался, а потом мог в два клика отправить жалобу - фото или видео - напрямую в уполномоченный орган. Ведь не все умеют пользоваться eGov, а у некоторых людей с инвалидностью элементарно есть трудности с написанием текста. Им неудобно, они не хотят позориться и поэтому не жалуются. Приложение решило бы эту проблему.
Если в нашей области более 45 тысяч людей с инвалидностью, и хотя бы половина из них начнет активно жаловаться через такое приложение, то ситуация изменится очень быстро. Предпринимателям будет выгоднее сразу адаптировать свой бизнес, чем потом платить штрафы.
- Несмотря на сложности, есть ли положительные изменения в этой сфере?
- Конечно. Государственные учреждения - школы, больницы, акиматы - в целом уже доступны. Если говорить об общественном транспорте, то здесь тоже есть позитивная динамика. Аким Тараза Бахытжан Орынбеков большое внимание уделяет обновлению автопарка, и все новые автобусы с низкой посадкой, адаптированные для людей с инвалидностью. Но вот парадокс - автобусы доступные, а остановки -
нет. Высокие бордюры делают невозможным заезд не только для инвалидных колясок, но и для детских. Этот вопрос тоже важно поднимать.
- А что насчет инватакси? Я слышала, что пользователей ждут перемены в лучшую сторону.
- Все верно. С 2026 года будет работать новая система - заказ инватакси через Портал социальных услуг. Лицо с инвалидностью сможет выбрать поставщика услуг напрямую, и это сделает сервис более гибким. Это нововведение, которое все очень ждут.
- Вы уже несколько лет возглавляете молодежное общество инвалидов. Расскажите, чем занимаетесь, какой вклад вносите в улучшение качества жизни лиц с инвалидностью.
- Да, я руковожу организацией пять лет. Один из крупных проектов, который мы реализуем, - «TenQogam». Он включает в себя самые разные направления: курсы парикмахера, визажиста, кулинара, массажиста, графического дизайнера. Есть творческие занятия для детей с психоневрологическими заболеваниями. Всего в этом году проектом охвачены 265 человек, и это год еще не закончился. Для сравнения: в прошлом году проект охватил 263 человека.
У нас есть и иппотерапия - занятия с лошадьми. В этом году планировали охватить 40 детей, а в итоге получилось 70. Дети с аутизмом и другими ментальными особенностями, к примеру, становятся спокойнее, меняется их психоэмоциональное состояние. Детям с ДЦП занятия помогают снять спастику. Движения лошади, особенно спокойный шаг, позволяют нормализовать мышечный тонус, улучшить координацию и статико-локомоторные функции.
Проект «TenQogam» мы реализуем второй год. Финансируется он управлением координации занятости и социальных программ.
Результаты проекта отличные. Лица с инвалидностью социализируются, взрослые участники приобретают новые навыки и даже находят возможность применять их в деле и зарабатывать на этом. Кто-то делает макияж, кто-то печет кондитерские изделия на заказ.
- К слову, говоря о трудоустройстве лиц с инвалидностью, как Вы считаете, в нашей стране есть с этим проблемы?
- У нас в стране есть система квот, но она опять же носит скорее рекомендательный характер. Работодатели боятся брать людей с инвалидностью. Они думают, что человек не справится или может случиться несчастный случай. При этом никаких серьезных льгот для бизнеса, который поддерживает инклюзию, нет.
А ведь у нас очень много людей с инвалидностью, которые хотят работать. Я считаю, что нужно поощрять работодателей - налоговыми льготами, субсидиями. Только так мы сможем реально изменить ситуацию.
- Если подытожить, что самое главное нужно менять прямо сейчас?
- Нужно менять мышление у общества, и у самих людей с инвалидностью. Государство многое делает, но пока человек сам не начнет отстаивать свои права, ничего не изменится.
Люди с особыми потребностями должны понимать: кроме них самих их права никто не защитит. Когда они будут учиться, работать, жить в обществе, то станут воспринимать себя полноценными гражданами, а не иждивенцами. И тогда изменится отношение общества. Люди перестанут жалеть - начнут уважать.
Беседовала Камила ПОЛЯКОВА,
фото автора
и ОО «Молодежное общество инвалидов»
