Первые строчки — словно первые признания в любви
Первое рабочее место — оно навсегда. От того, как тебя встретили в первом рабочем коллективе, какого опыта набрался в первые годы работы, во многом зависит твоя дальнейшая профессиональная жизнь.
Почти 25 лет я живу и работаю в Германии, в Кельне. Издаю женский журнал на русском языке «Катюша», популярный в Германии, Швейцарии и Австрии. Помимо издательской деятельности, занимаюсь организацией профессиональных, общественных, политических встреч женщин на международном уровне. А начинался мой профессиональный путь с Жамбылской областной газеты «Знамя труда».
После окончания факультета журналистики Свердловского государственного университета я вернулась в родной Джамбул, в редакцию, которая знала меня еще тринадцатилетней девчушкой. Именно тогда я написала свою первую маленькую заметку. Она называлась «Розы для Сухомлинского», за которую я, девочка-подросток, получила еще и гонорар — 3 рубля 60 копеек.
Это был стиль того времени — поддерживать творческую молодежь, дать понять, что труд оценен по достоинству. Мог бы главный редактор не выписать мне гонорар? Конечно, мог бы. Мне бы хватило и того, что после той заметки я стала «звездой» средней школы № 18 имени Сухомлинского. А тут вдруг в поч-товом ящике уведомление на денежный перевод — 3 рубля 60 копеек! По тем временам деньги хоть и небольшие, но все же сумма, которую я потратила на девчачьи украшения. Первый в моей жизни главный редактор Лев Филиппович Негрышев выписал мне первый в жизни гонорар. Так он показал девочке, что журналистика — это труд, который ценится, как любой другой.
Запомнила я и свою первую зарисовку, написанную на тетрадном листочке в клеточку, а вернее, то, что от нее осталось, — заголовок «Розы для Сухомлинского». Все остальное было переписано корреспондентом отдела культуры. Заметка вышла под моим именем и с моим заголовком, но… не моя!
Спустя столько лет не перестаю удивляться своей бесцеремонности: ведь пошла в редакцию, да прямиком к заместителю главного редактора Николаю Александровичу Токареву, чтобы разобраться, почему мой великолепный опус был кем-то переписан.
До сих пор поражаюсь старой гвардии «Знамёнки», их терпению и умению растить кадры. У них ведь даже времени не было на это. Но они считали важным уделить хотя бы полчаса, чтобы разобрать ситуацию. Николай Александрович вызвал к себе корреспондента и даже отчитал его за неумение работать с молодежью, то есть со мной.
С тех пор Николай Александрович стал моим «шефом». Мы вместе обсуждали темы моих дальнейших заметок. Иногда он хвалил меня, но чаще все-таки критиковал. Зато для поступления в университет написал отличную характеристику.
Мои первые дни в редакции после получения диплома были не самыми сладкими. Главным редактором в то время уже был Николай Александрович Токарев. Все знали, что меня он всегда выделял, считал способной. Может быть, и считал, но особо не заступался, когда на планерках устраивали «разбор полетов». «Так-с!» — начинал заведующий отделом сельского хозяйства Георгий Фоменков, сверля меня взглядом поверх очков. В эти минуты мое сердце сжималось, и я понимала, что сейчас начнется…
А знаете, кого я чаще всего вспоминаю сегодня, будучи сама издателем журнала? Георгия Фоменкова! Именно он научил меня быть требовательной к слову, слышать его, проверять на вкус.
С особой теплотой вспоминаю Володю Стебелева, корреспондента отдела новостей и спорта. Талантище! Любой его репортаж или очерк — кладезь непревзойденного журналистского мастерства. Абсолютно бескорыстный человек. И мастер слова. Любому маленькому факту мог придать социальную значимость. Была бы работа.
А Наденька из отдела писем! Вот где уж точно человек был на своем месте! Отдел жалоб трудящихся. Может, для современных журналистов это и дела давно минувших дней, но для нас, тогдашних журналистов «Знамени труда», это было делом особой важности, ведь мы отслеживали жалобы на местах. Мотались по темным переулкам, фиксировали нарушения, чтобы потом направить запросы в различные инстанции. Надя всегда всех жалела и всем хотела помочь.
Помню, кое-как мы добились однокомнатной квартиры для одинокой женщины с тремя детьми. Мать-одиночка вела себя отчаянно, поселилась в одной из новостроек, прикрываясь от милиции своими детьми. До сих пор помню старшего мальчишку, который в свои десять лет понимал больше, чем его беспутная мать. Вот ради него мы с Володей Стебелевым и бегали по разным кабинетам. Нашлась-таки квартира. И это при дефиците жилья!
После бесед с обитателями тюрьмы, психиатрической клиники, туберкулезного диспансера, героями войны и труда, многодетными матерями, интернациональными семьями я получила ни с чем не сравнимый жизненный опыт.
Раушан Джумадилова — наша машинистка экстра-класса. Таких чистых печатных текстов я больше не видела нигде! А ведь печатали на машинке, не так, как сейчас, — на компьютере, где ошибки можно исправить одним движением пальца.
С почтением вспоминаю корректоров. Издательское дело — оно ведь хрупкое, как тонкий фарфор. Целый коллектив трудится над выпуском газеты, работу которого в один миг может перечеркнуть одна нелепая ошибка. «Наши корректоры — не корректоры, а орлицы, и причем зоркие», — говорил Володя Стебелев. «Сталина на вас нет!» — пеняли нам наши корректорши. Некоторые из них начинали свою трудовую деятельность еще в сталинские времена, поэтому не понаслышке знали истинную цену каждой ошибке.
Иван Тимофеевич Новоселов — легенда типографии. Нас, молодых журналистов, он считал «страной непуганых идиётов». Мы ругались с ним и тут же мирились, потому что делали одно общее дело.
«Знамёнка» кормила, поила, журила, ругала нас и радовалась, когда у кого-то из нас выходил интересный материал, удачный репортаж, красивая зарисовка, душевный очерк.
С любовью вспоминаю супружескую чету журналистов Островских, корреспондента Ивана Попашенко, фотокорреспондента Валерия Сутулова.
Скучаю по Джамбулу, по молодости, по той искренности, что была в коллективе в мое время. Мы запросто могли зайти в кабинет главного редактора Николая Токарева, не боялись с ним спорить, доказывать свою правоту. Мы были творческим коллективом. Это великое счастье для молодого специалиста — начать свой профессиональный путь с такими людьми.
Желаю родной газете еще очень долго радовать читателей, а коллективу — неисчерпаемого вдохновения и гордости за профессию, которая однажды и навсегда стала нашей судьбой.
Марина ШНАЙДЕР (КОВАЛЁВА),
Кёльн, Германия
Комментарии закрыты.